Что же, наконец, осталось?

Столько пало халифатов,
Столько сгинуло империй,
И династии сменялись,
И менялось все стократ…
Что же, наконец, осталось,
Кроме как «люблю» и «верю»?
Что же, наконец, осталось —
Кроме Патимат?

Развалились государства,
Атлантида — под волнами,
Высыхают океаны
И — не повернуть назад.
Что же, наконец, осталось?
Только лишь вода да пламя…
Что же, наконец, осталось —
Кроме Патимат?

Чингисханы, Тамерланы,
Бонапарты все исчезли,
Как песком сыпучим, время
Всех засыпало подряд…
Что же, наконец, осталось,
Кроме нежности и песни?
Что же, наконец, осталось -
Кроме Патимат?

И великое пространство
Содрогнулось и распалось…
Только бы хватило силы,
Чтобы все пошло на лад!..
Что же, наконец, осталось —
Колыбели и могилы?
Что же, наконец, осталось —
Кроме Патимат?

Над Землей, сто раз сожженной —
Небо, рвущееся в клочья:
Столько боли, столько крови
Здесь текло века подряд…
Что же, наконец, осталось,
Кроме дня и кроме ночи?
Что же, наконец, осталось —
Кроме Патимат?

Обо мне не беспокойтесь,
Так уж повелось на свете,
Что прощанье неизбежно, —
Нет спасенья от утрат…
Я уйду, но перед этим
Полный мне бокал налейте —
Выпью жизнь свою до капли…
И останется на свете
Только Патимат.

Завещание

Когда в предутреннюю рань
Наступит миг с землей проститься,
Пускай ни в дерево, ни в лань
Душа моя не превратится:

В меня, живого, столько раз
Стрелок прицеливался меткий,
И знаю я, как в черный час
И рубят, и ломают ветки…

Когда в предвечной тишине
Глаза сомкну и вас покину,
Не оставляйте места мне
В печальном клине журавлином:

От Дагестана вдалеке
Путей проделал я так много,
Что в журавлином косяке
Я больше не пущусь в дорогу.

Не улечу от быстрых рек,
От света облаков узорных.
Хочу остаться здесь навек
У родников высокогорных.

И пусть огнем живым горят
Мои желанья ночью хмурой,
И жилы пусть мои звенят
Живыми струнами пандура.

Ночной снег

Я проснулся вдруг в ночной тиши
Оттого, что лился свет в окошко.
А часы стучали: не спеши,
Не вставай, поспи еще немножко.

Это не рассвет, как мнилось мне:
Излучая свет, в окно глядится
Дерево в снегу, а в стороне —
Олененок маленький из гипса.

Снег слетает, светоносный снег!
Ну а век все стонет, словно старец:
Веру потерял усталый век,
А надежды все-таки остались…

Снег ложится ватой на хребты,
Раны он врачует осторожно.
Дагестан мой, не замерз ли ты?
Ты ведь не из гипса придорожный

Олененок, устремленный ввысь!..
…Я проснулся. Льется свет в окошко,
А часы стучат: не торопись,
Это — снег… Поспи еще немножко.

* * *
Гром в небесах — это песня в пути,
Стоны Али, что томится в пещере:
В пропасть веревку бросаю — и верю
В то, что смогу его все же спасти.

Молния — это желанье мое…
Брошена — как Робинзон в океане.
Лодку послал я туда, но в тумане
Волны швыряют, как щепку, ее.

Ной! Возвращайся потопу на страх:
Новый Ковчег ты построить обязан,
Чтобы спасти человеческий разум,
Тонущий в бешеных мутных волнах.

Что же послужит спасенью Земли?
Кто в небеса восстановит дорогу,
Чтобы поднять к всемогущему Богу
Совесть и честь, что под землю ушли?

Чудо дождя — чистоты торжество,
Господа Бога удачная шутка.
Мир сотворил он всего за шесть суток —
Люди столетьями рушат его.

Может, мечтам наступает конец?
Рушатся стены, надежды и нравы…
Словно игрушку, что дал для забавы,
Жизнь у меня забирает Творец.

* * *
О нас с тобою позабудут, друг,
Как о ручьях весенних забывают.
А если вспомнят на мгновенье вдруг,
То лишь случайно — так порой бывает:

Случайно вспомнят в некий смутный час
Как о надгробьях сломанных, разбитых…
Голодные не станут слушать нас,
И мы завлечь ничем не сможем сытых.

Давай отыщем — не сочти за блажь! —
Безлюдный остров средь пустыни водной.
Из веток мы соорудим шалаш —
Пусть для жилья не очень-то пригодный.

Снега, дожди, ненастная пора…
А мы затихнем у пучины черной,
Кипит она с утра и до утра,
Как нынче наш Кавказ высокогорный…

Но где же лодки? Выше головы
Валы взлетают мощи небывалой
И прыгают с рычанием, как львы,
И тут же разбиваются о скалы.

Не знаю, друг, быть может, это сон, —
Три лодки я увидел в мгле рассветной.
Три лодки приближались с трех сторон,
Как три звезды — надежды знак заветный…

Одна надежда позвала: ко мне!
И поплывем путем привычным к дому!
Другая позвала: скорей, ко мне!
Вдаль поплывем дорогой незнакомой!..

… Мы третью лодку выбрали с тобой,
Чей борт и весла мы впервые тронем.
Не знаю, послана ль она судьбой
И мы на ней спасемся иль утонем?

О нас с тобою позабудут, друг,
В родном краю и в землях отдаленных,
А может, на мгновенье вспомнят вдруг,
Как о надгробьях среди трав зеленых…

Но песенная лодка и вчера
Спасала нас от мглы… И, может, снова
На годекане или у костра
О нас с тобой промолвит кто-то слово.

* * *
Не понимаю, как могло случиться,
Но каждый наступивший день Земли
Глядит глазами загнанной волчицы:
Ее волчонка люди увели.

И стонет каждый наступивший вечер,
И ночь слепая не скрывает слез,
Как мать, которой и помочь-то нечем:
Ее ребенка серый волк унес.

И плачет конь: скачок неосторожный —
И вот уж всадник выбит из седла.
Собака лает над щенком тревожно:
Как быть, чтоб страх растаял без следа?

Мелеют реки. Век шумящий стонет:
Как уберечь детей от всех невзгод?
Как быть, когда в морской пучине тонет
Моей надежды белый пароход?

Дорога ль, конь виновен — не пойму я.
У всадника ль неладно с головой?
Не мы ли сами ищем тень прямую
От палки сучковатой и кривой?!

Песня

Женщины, вино и песни
В день ненастный и погожий
Мне друзей всегда дарили
И врагов дарили тоже.

На каких весах их взвесить
Было бы судьбе угодно?
Видно, будут обе чаши
Кланяться поочередно…

Опасаться стал я женщин
И к вину не прикасался —
Друг врагом вдруг обернулся,
Враг же другом оказался.

Женщины, вино и песни
И потом, как и в начале,
Радости мне приносили.
А случалось — и печали.

И печали, и удачи
Я своею меркой мерю:
На весах любви их взвесив,
Тем весам надежным — верю.

Женщины, вино и песни!
Я от вас не отказался —
Только в друге я ошибся,
Враг врагом не оказался…

* * *
Я друзей своих старых
Боюсь повстречать,
Хоть по ним столько лет
Продолжаю скучать.

Кто — не знаю, —
Я сам или время виной,
Что топчусь у ворот,
Обхожу стороной.

Приоткрыть не решаюсь
Знакомую дверь…
Как все было легко,
И как трудно теперь!

Как без спроса вломиться
Средь белого дня?
И узнают ли жены
И дети меня?

Много было друзей…
А теперь, на беду,
И они не зовут,
И я сам не иду.

Не иду? Не зовут?
Нет, причина не та:
Стала лестница вдруг
Высока и крута…

Как бывало когда-то —
По ней не взбегу
Гаснет сердца порыв,
Как костер на снегу.

И откуда бы ветер
Ни дул — все равно
Барабанят корявые сучья
В окно…

Гаснет в окнах ночных
Задержавшийся свет —
И в душе его нет,
И меня уже нет…

И в знакомую дверь
Я боюсь постучать,
Своих старых друзей
Я боюсь повстречать.

Прошу тебя

Я у тебя защиты не просил —
И так ты даровал мне слишком много:
И так мои грехи ты отпустил,
Меня оберегая всю дорогу.

А я тебя порою забывал,
Чрезмерно ликовал и унывал,
Но ты был щедр и терпелив, Всевышний! 
И ты меня щадил и не карал, —
Хоть это было бы совсем нелишне…

Сейчас не обо мне, Создатель, речь, —
О птицах малых — неразумных детях:
Как сохранить их? Как их уберечь
От тех напастей, что их ждут на свете?

Не дай же задохнуться им в дыму
Ошибок наших (мы о них забыли!).
Взываю к милосердью твоему:
Храни детей, пусть их окрепнут крылья.

Прошу тебя — оберегай детей
И вразуми их на пути неровном.
Что станут петь те птицы меж ветвей
На нашем бедном древе родословном?

Какие песни станут петь они?
Добра к ним будет жизнь или жестока?
Их от чрезмерной радости храни,
От снегопада в августе — до срока.

Ты научи их, выпавших из гнезд,
Тем помогать, кто позади плетется,
Ты научи их языку всех звезд, —
Быть может, где-то применить придется…

* * *
Земля во хмелю или время кривое,
А может, в пути поломалась арба?
Гадаю на камешках… В шуме прибоя
Гадаю: что нам уготовит судьба?

Проложит ли путь в буреломах, в завалах
И скажет: сквозь дебри без страха иди?
Беда обойдет ли нас — старых и малых?
Ведь столько бушующих рек впереди.

И сбудутся ль сны поколенья иного —
Рожденного в муках не так уж давно?
… А мною рожденные песня и слово —
Всего лишь мгновенье. Да было ль оно?

Земля оскудела, состарилась песня,
И все же с надеждой, что еле жива,
Как жалкий проситель, с мольбой в поднебесье
Смотрю я, с трудом подбирая слова.

Я землю и небо прошу ежечасно
Спасти от сиротства людей и зверей.
Хоть верю, что время над чувством не властно,
Я все хлопочу над любовью своей.

Прошу, чтоб превыше всего оказались
Великие силы любви и добра,
И чтоб не коснулись ни зло и ни зависть
Рожденных сейчас — и рожденных вчера.

В зимнем саду

Брожу по больничному зимнему саду,
Листва зеленеет здесь, не увядая.
Здесь старая мудрость и страсть молодая
Все спорят и спорят… 
А спорить не надо.

Я сам у себя выхожу из доверья:
Из памяти строчки внезапно исчезли.
И вот я остался стоять возле двери,
За нею — здоровье —
Пред нею — болезни.

Похоже, теперь вся земля, как больница,
Мечтает о солнце суровой зимою.
Как путник у ветхого моста — томится
Рассвет ежедневно, соседствуя с тьмою.

Свирепствуют штормы, ревут ураганы,
Порой не укрыться от ливня и града.
Но можно ли вылечить старые раны, —
Ответь мне, о зелень больничного сада!

О стонущий мир, мы и плотью, и кровью
С тобою едины, мы — в общей палате.
Коль ты безнадежен — зачем мне здоровье?
Здоров ты — и я осенен благодатью.

… В больничном саду я ищу исцеленья
Для всех, кто болеет на этой планете…
А доктор напомнил мне:
«В эти мгновенья
Рождаются дети…
Рождаются дети:
Вот только что — двойня
в моем отделении!»

* * *
На камешках гадали мне гадалки:
Вот дом, вот путь, что выпали тебе…
Но, лишь коснувшись потолочной балки,
Я разобрался в собственной судьбе:

Я рос, я потолка уже касался,
Но пред судьбою был и слеп, и мал.
Кривым мой путь хваленый оказался,
А конь-огонь отчаянно хромал.

Стократ перебирала четки мама:
Вот день, вот ночь, вот спуск, а вот подъем.
Но путь мой крив: судьба моя упрямо,
Безжалостно стояла на своем.

Дни горько плачут, и смеются ночи —
Кто может знать, что ждет нас впереди?
Ты, горец, похваляйся, да не очень:
Над пропастью стоишь — не упади…

Я понял, мне нелегкий выпал жребий.
А было время — помню как сейчас:
Под звуки бубна песни плыли в небе,
А на земле под них пускались в пляс.

Но небо вдруг как будто раскололось,
Дрожит земля в оковах темноты.
Рванулся ветер и украл твой голос,
Которому так слепо верил ты.

…Преодолев семь гор, не за горами
Нашел любовь я — клевер на лугу…
Как трудно сохранить живое пламя —
Костер, зажженный нами на снегу!

* * *
Печально поле в серый день осенний,
Печальней время, что ушло впустую.
Ушло — и от печали нет спасенья:
Пора понять ту истину простую.

Всего ж печальней человек унылый,
Что ничего на свете не умеет:
В воротах жизни, словно столб, застыл он,
Входить — не входит и уйти не смеет.

* * *
«В одном я счастлив, друг,
Сполна и до конца:
Я не обидел мать,
Не огорчил отца…

Такую держит речь
Ровесник мой седой.
…Я слушаю его,
Поникнув головой.

* * *
Моя жизнь — это дерево: ствол искривлен,
Листьев нет и не будет до лучших времен.
Не придется им осенью на землю лечь,
Если песни мои их не смогут сберечь.

Мои годы — как ветки сухого ствола,
Рассыпаются в прах и сгорают дотла.
Не воскреснут, наполнившись соками вновь,
Коль не станет защитой им наша любовь.

Спасибо

Спасибо тропкам: свив из них веревку,
Мир на спине несла ты, как кувшин.
И радуга, горя, восстала ловко,
Едва касаясь каменных вершин.

Спасибо — уцелел я в эту зиму,
А лето быстро промелькнуло — жаль!
Судьба не проносила чашу мимо —
Пришлось испить и горечь, и печаль.

Дожди не обделили нас вниманьем,
И солнце грело в меру — не сожгло.
Спасибо почте: хоть и с опозданьем,
Твое письмо с трилистником дошло.

Спасибо птице, что в окно стучала,
Оповещая о начале дня:
Стучала — озабочена немало
Бессонницей, измучившей меня.

Друзьям души моей поклон мой низкий:
Как мало их осталось — к рубежу…
Я испытал не раз жестокость близких,
Но им худого слова не скажу.

Любви спасибо, музыке и слову!
О ссорах, о размолвках умолчу.
Чинившим зло не пожелаю злого,
Но вспоминать о них я не хочу…

Перевела с аварского
Елена НИКОЛАЕВСКАЯ

Содержание

Что же, наконец, осталось? Перевод Е. Николаевской
Завещание Перевод Е. Николаевской
Ночной снег Перевод Е. Николаевской
«Гром в небесах — это песня в пути…» Перевод Е. Николаевской
«О нас с тобою позабудут, друг…» Перевод Е. Николаевской
«Не понимаю, как могло случиться…» Перевод Е. Николаевской
Песня Перевод Е. Николаевской
«Я друзей своих старых…» Перевод Е. Николаевской
Прошу тебя Перевод Е. Николаевской
«Земля во хмелю или время кривое…» Перевод Е. Николаевской
В зимнем саду Перевод Е. Николаевской
«На камешках гадали мне гадалки…» Перевод Е. Николаевской
«Печально поле в серый день осенний…» Перевод Е. Николаевской
«В одном я счастлив, друг…» Перевод Е. Николаевской
«Моя жизнь — это дерево: ствол искривлен…» Перевод Е. Николаевской
Спасибо Перевод Е. Николаевской

		На главную страницу